У Лионеля в кампусе пасутся овцы – чёрт его знает, чьи они – его университет в урбанистическом пригороде – там среди многоэтажек запутались домики с садиками – и почему бы не жить у кого-нибудь овцам. В конце концов, в нашем соглашении о квартире специальным пунктом указано, что нельзя на балконе держать козу. Я, правда, не проверяла, но Васька утверждал, что есть такой пункт. Балкона нет, а запрет держать козу есть.

В кампусе отличные зелёные лужайки – чем стричь их, куда приятней запустить овец.

А в Тюильри живут козы – числом две – впрочем, возможно, что это щасливая семейная пара – хозяйской герани, или там общественных клумб, вроде, козлик не ест – довольствуется травкой.

Когда прошлым летом я их впервые увидела, то решила, что они там случайно, по какому-нибудь неизвестному мне поводу, но вроде бы, всегда они там – коротают дни на газоне в виду Лувра, а на ночь, небось, уходят куда-нибудь (может, в парижскую мэрию? Не исключено, что это мэрские козы).

Почему-то я вспомнила про них сегодня на Лионском вокзале, где была с Ишмаэлем, уезжавшим домой в Женеву. Как нынче на вокзалах принято, там стоит рояль, и небритый мужик в привычно мятых штанах и в футболке играл на нём неопознанную мной классику – что-то из начала прошлого века – может, Бартока.

Народ внимательно слушал – дети какие-то сидели кружком, взрослые...

Что я люблю в 21-ом веке, кроме интернета? – вот ещё коз в Тюильри и рояли на вокзалах.