Вдоль тропы по левой стороне навстречу нам то шли пшеничные поля, то изогнутые низкорослые сосны, то трава, метёлки, гигантские ромашки. А справа всё волны, да волны, несильные, ветер был с суши, – то шипя они катились на песок, то хлопали по скалам, забирались, урча и грохоча, в морские пещеры.

И вдруг группа белых домов – деревенька, и на одном из них надпись «ty ar ch’ti».

Я люблю Бретань с первого приезда, с прошлого века, с 1981-го года, такого давнего, что ещё советская власть тогда незыблемой казалась, хоть она тут и решительно ни при чём.

Как бы то ни было – с тех самых пор – одно из самых мне родных мест на земле – край света – Бретань. И не счесть, сколько раз тут я бывала, и с кем.

Но вот язык кельтский бретонский – за всё это время я выучила несколько слов. Правда, не то чтоб тут на нём говорили. Говорят по-французски, а когда некоторые бретонцы учат его для развлечения в кружках, то говорят потом всё равно с акцентом, с французским.

Так что кельтские корни – видны в именах и фамилиях, а ещё надписи на дороге – названия деревень и по-французски, и по-бретонски. И пишут одни и те же бретонские слова по-разному в разных деревнях.

В общем, чтение надписей позволило нам отождествить несколько существительных: ker – это хутор, penn – это конец, нос, мыс, bed – это земля, ty – это дом. И даже одно прилагательное отождествили – hir – это длинный. И ещё артикль ar – вроде бы, в бретонском мало предлогов, и артикль, видоизменяясь, осуществляет управление.

Так что ty ar ch’ti – это дом шти. А шти – это жители севера, так себя называют исконные жители Pas de Calais. Не так уж от Бретани далеко, но до здешней и не близко, от их Ламанша, от самой узкой его части, где мобильники ловят английские антенны, когда по пляжу идёшь, потому что французские заслонены скалой, а до Англии через пролив – всего-ничего, – оттуда досюда километров 600, наверно.

Наверняка славные люди на доме написали ty ar ch’ti.