Тринадцать часов дороги – и покатился год – и не на огромных паровозных колёсах, когда сначала надо расчухаться, попыхтеть драконом, медленно скорость набрать – не, не так – спринтом со старта – гоночной машиной.

А куда как лучше б паровозом тащить гружёные вагоны – задумчиво, не слишком спешно, и басом гудеть.

А то – рраз – и паника – то-сё не сделано, а послезавтра студенты тут как тут – 375 новых первокурсников – встретить надо – вдруг как встретишь, так и пойдёт?

И чтоб у всех групп преподы были, а тут один новенький в последний момент получил постдока, его срочно заменить. А у меня, между прочим, тоже три часа с половиной лекций в понедельник. Не дяде Пушкину ж к ним готовиться, тому самому, который по папиному утверждению никогда не писал в штанишки.

А каникулы обсудить? А обняться со всеми?

Вскачь, в общем.

Ехали мы 13 часов из-за того, что грузовик на дороге сгорел. К счастью, без жертв.

Дымище мы видели. И кусты придорожные от него загорелись. Полтора часа без движенья под радостный голос радиокомментатора, который рассказывал, что пожарные тушат-тушат- не потушат. Пирогами да солёными грибами?

И что расплавился небольшой подъёмный кран на грузовике и упал на дорогу, и что другой надо пригнать кран, чтоб первый кран убрать и дорогу освободить, и что нам будут развозить воду. Воды мы не дождались – дорогу открыли быстрей, чем боялись.

Но народ с собаками и с детьми успел повылезти из машин, перебраться на край леса за ограждение (одну старушку её старичок с помощью окружающих с большим трудом через ограждение перевалил) и там устроиться в тени под деревьями. Отдельные граждане аж на ковриках расселись и пикниковали.

Они-то, эти сибариты под деревьями ( мы дисциплинированно сидели в машине под кондиционером), первыми заметили впереди какое-то движенье и поскакали обратно в свои железные коробки.

А потом в Бургундии после всех пробок и замедлений утешением повисло перед нами – руку протяни и схватишь – огромное предзакатное солнце – вот такое, как крокодил когда-то проглотил.

И когда оно скрылось в кустах, мы покатились под огромным золотисто-розовым переливчатым небом. И только когда катились через лес Фонтенбло, погасли последние  небесные головешки.