Мне
Колькина мама Ленка иногда привозит из Питера кружки – один раз привезла кружку с культовой рыбой корюшкой, которая пахнет свежим огурцом и продаётся только в Питере и только весной, а в другой раз кружки с русскими писателями – на одной Гоголь, на другой Чехов – с одного круглого бока цитата, с другого – портрет.
Из Гоголя цитата – из самого его идиотского произведения – из Тараса Бульбы. А портрет хороший.
Пила я пару дней назад капучино из чашки с Гоголем, глядела на него в задумчивости, и почему-то впервые пришло мне в голову очевидное – не будь у Гоголя такого представительного длинного носа, не написал бы он одного из моих любимых произведений!
Разве ж нос-кнопка мог бы отправиться в вольное плаванье? Да ни за что! Вот какие странные случайные обстоятельства могут оказывать влияние на судьбы литературы.
Edited at 2018-02-20 01:30 pm (UTC)
Статья-книга 1944 года "Nikolay Gogol", до перестройки у нас даже не целиком переводившаяся из цензурных соображений. Поэтому следует искать перевод как минимум 1987г. (Е. и В. Голышевых для "Нового Мира" №4), впервые полный, потом уже в 90-е и в новом веке попавший и в Собрания сочинений (ссылку могу дать отдельным комментом, а то заскринится:)).
Ну, и, как сказал уже, Розанов от статьи "Гений формы" (всю про "Нос") до поздних ругательных "за бесовщину":).
"Обостренное ощущение носа в конце концов вылилось в повесть "Нос" — поистине гимн этому органу. Фрейдист мог бы утверждать, что в вывернутом наизнанку мире Гоголя человеческие существа поставлены вверх ногами (в 1841 г. Гоголь хладнокровно заверял, будто консилиум парижских врачей установил, что его желудок лежит "вверх ногами"), и поэтому роль носа, очевидно, выполняет другой орган, и наоборот. Его фантазия ли сотворила нос, или нос разбудил фантазию — значения не имеет. Я считаю, разумней забыть о том, что чрезмерный интерес Гоголя к носу мог быть вызван ненормальной длиной собственного носа, и рассматривать обонятельные склонности Гоголя — и даже его собственный нос — как литературный прием, свойственный грубому карнавальному юмору вообще и русским шуткам по поводу носа в частности.<...>
Писатель, который мельком сообщит, что кому-то муха села на нос, почитается в России юмористом. В ранних сочинениях Гоголь не раздумывая пользовался этим немудреным приемом, но в более зрелые годы сообщал ему особый оттенок, свойственный его причудливому гению. Надо иметь в виду, что нос как таковой с самого начала казался ему чем-то комическим (как, впрочем, и любому русскому), чем-то отдельным, чем-то не совсем присущим его обладателю и в то же время (тут мне приходится сделать уступку фрейдистам) чем-то сугубо, хотя и безобразно мужественным. Обидно читать, как, описывая: хорошенькую девушку, Гоголь хвалит ее за плавность черт гладкого, как яйцо, лица".
"Надо признать, что длинный, чувствительный нос Гоголя открыл в литературе новые запахи (и вызвал новые острые переживания). Как сказано в русской пословице: "Тому виднее, у кого нос длиннее", а Гоголь видел ноздрями. Орган, который в его юношеских сочинениях был всего-навсего карнавальной принадлежностью, взятой напрокат из дешевой лавочки готового платья, именуемой фольклором, стал в расцвете его гения самым лучшим его союзником. Когда он погубил этот гений, пытаясь стать проповедником, он потерял и свой нос так же, как его потерял майор Ковалев".
А в ТБ есть разные строчки.
"– Слышу! – раздалось среди всеобщей тишины, и весь миллион народа в одно время вздрогнул."
Ох, разные-то разные, но уж такая суть противная - и ваще - чем тебя породил, тем тебя и убью - у нас говорили
Диканька - отличные живые сказки, тут я не знаю, чего тебе не нравится - на чёрте верхом ездить неплохо, и когда галушки в рот прыгают. А Васька прям страшно Диканьку любил.
Я, на самом деле, люблю и ценю петербургские повести, и их даже и перечитывала после школы. Мёртвые души - прекрасно, но не перечитывала, и Ревизор отличный.