А сейчас мелкие золотистые листята просвечивают на солнце, и в редких порывах ветра тополь отряхивается как собака, вылезя из воды. Мы вступаем во время, когда в гостиной во второй половине дня – жарища – лупит солнце в окно – зато в открытое.
Какой же молодчина этот тополь! Собратьев его срубили лет шесть назад – двоих – болели они, грозились упасть, один рядом, другой за углом, а этот мой – в добром здравии. И берёза золотая – в серёжках.
В лесу всё новые голоса в хоре – одуванчики порознь у дорожки, фиалки мелкорослой толпой...
***
А в 2011-ом мы с Васькой болтали про оркестровость весны – как новые инструменты вступают...
***
Ветры с цепи сорвались,
Сметают последний нестойкий и серый откуда-то дым!
...Как в оркестре под взмах дирижёра
вступают цветенья одно за другим.
Хулиганистый джаз или оперная суета?
Или так – симфонические нарциссы
вторят россыпям кизилового куста?
А в просветах квартала ветер размашистой волей
Залепляет оконные дохлые стёкла
Гигантскими лепестками бело-лиловых магнолий!
Это – что? Скрипки сàкуры розовой, или гобои лимонных форзиций?
(Лишь вступили бы вовремя – тут любой инструмент пригодится!)
Ну а скоро ль – сирень?
Кларнетист вдалеке лишь слегка прикасается к дырам,
Нет, мелодия эта никогда не бывает проста!
И звучат вариации
Возобновлённой потребности
в тонких контактах пунктиров
с повторяющимся миром –
Чтоб не вернулась зимняя пустота...
(Малый барабан, он же – бескрайняя поляна гиацинтов):
Тра та та-та!!!
