Не знаю, обрадовались ли они нашему возвращению из Бретани, но мы были им рады.
Черепаха, чёрная блестящая, растянулась на коряге, а цапля в тростниках, в двух шагах от неё, задумчиво глядела в воду.
Как немного в благополучной жизни сюжетов! Вот и черепах с птицами я уже видела. В доцифровую эру мы с Васькой на озере, куда мы часто возили ньюфиху Нюшу поплавать, мы однажды встретили двух черепах, которые сидеди на коряге напротив двух гусей на другой коряге, и вели неспешный разговор.
Пока мы шли к пруду через шуршащий июльский лес, я думала про сюжеты. Про неоконченные, про несостоявшиеся сюжеты. Вот в Пиренеях в конце прошлого века мы шли с Васькой и с Нюшей по дороге, траверсирующей склон, довольно широкой, так что Ваське, который боялся обрывов, страшно не было. Пиренеи – мрачноватые горы, слева от дороги они нависали над нами, а справа – резкий обрыв в долину, и река на дне. За нами бежал от самого кемпинга маленький решительный увявавшийся за Нюшей пёсик. Мы сначала пытались его отогнать домой, а потом бросили это дело, решив, что пусть себе с нами гуляет. На обратном пути в какой-то деревне, через которую мы проходили, он от нас отстал – ввязался в драку с деревенскими собаками. Вернувшись в кемпинг, мы побежали к хозяйке, чтоб сообщить ей, что её собака осталась в соседней деревне подраться. Она засмеялась – собака была не её, –деревенская самостоятельная собака.
Такое вот несобытие, которое вдруг вспомнилось вместе с ненарядными мрачными домами страны басков (не чета весёлым Альпам, где цветы под каждым окном!), вместе с красными от ягод малинниками... И как залихватски свистели сурки в траве у ручья.
В благополучной жизни немного сюжетов: жили-любили-в небо глядели-теряли-умирали...
«В траве, меж диких бальзаминов,
Ромашек и лесных купав,
Лежим мы, руки запрокинув
И к небу головы задрав.
Трава на просеке сосновой
Непроходима и густа.
Мы переглянемся – и снова
Меняем позы и места.
И вот, бессмертные на время,
Мы к лику сосен причтены
И от болей и эпидемий
И смерти освобождены.
........................................
Когда мы с Васькой готовили к изданию полного Дилана Томаса, и Ваське надо было перевести все Томасовские стихи, мы бесились от вечной его рифмы-присказки tomb-womb. Какого чёрта? Ведь зато какая дорога!
Позавчера в последней бретонской прогулке мы забрели в неизвестные раньше нам места – мы шли вдоль реки Ольн, уже близко к устью, так что в отлив воды в ней делалось меньше, и глинистое ухабистое её дно превращалось в зыбучий берег, – шли через лес, через вересковую пустошь под самым высоким в Бретани холмом. Вернулись мы в деревню одновременно с коровами, – они с луга шли к себе домой совершенно самостоятельно – в огромный сарай за околицей. Мы были чуть выше коров и отлично издалека их видели. Наша дорога пересекала коровью у самого коровьего дома. Одна корова – бело-рыжая с выменем полным молока шла впереди, сильно обогнав других, и мощно мычала. Мы встретились у перекрёстка и пропустили её. Она только глянула на нас искоса и пошла к себе.
Мир ужасно несправелив, что к нам, что к коровам... Но луг, лес, лето... И этот мощный радостный мык!
