На набережной неподалёку от Орсэ расположилось плюшевое кресло с бахромой. Не, не тот диван, что «без скрипа, две ноги Луи Филиппа, третья тоже…
Наблюдая за звёздами, наблюдая за людьми и животными, Понимаешь, что с ними может случиться всякое. Ночью падает на голову балясина с Лестницы…
Чуть начали чертить берёзки алтынным золотом узор. В лесу на каждом перекрёстке зажжён сигнальный мухомор. Ещё не бабье, но не лето уже — так,…
В Париже праздник – ну, а как, если нежный нежаркий день, если тополиные листья падают, шурша, на столик... И воскресенье. И люди, и собаки, и…
Облака по небу ходили, раздувая хвосты. А по застроенным маленькими домиками улочкам возле кампуса бродили коты и кошки – кто крался, кто вышагивал,…
Всё больше я вижу в разнообразных газетожурналах длинных рассуждений и коротких заметок о том, что после полутора лет по большей части работы из дома…
На набережной неподалёку от Орсэ расположилось плюшевое кресло с бахромой. Не, не тот диван, что «без скрипа, две ноги Луи Филиппа, третья тоже…
Наблюдая за звёздами, наблюдая за людьми и животными, Понимаешь, что с ними может случиться всякое. Ночью падает на голову балясина с Лестницы…
Чуть начали чертить берёзки алтынным золотом узор. В лесу на каждом перекрёстке зажжён сигнальный мухомор. Ещё не бабье, но не лето уже — так,…
В Париже праздник – ну, а как, если нежный нежаркий день, если тополиные листья падают, шурша, на столик... И воскресенье. И люди, и собаки, и…
Облака по небу ходили, раздувая хвосты. А по застроенным маленькими домиками улочкам возле кампуса бродили коты и кошки – кто крался, кто вышагивал,…
Всё больше я вижу в разнообразных газетожурналах длинных рассуждений и коротких заметок о том, что после полутора лет по большей части работы из дома…
