Приковать себя цепями к скале на каком-нибудь сдутом просоленном мысу, где летом цветёт вереск и жёлтый колючий дрок, – чтоб не унесло, и посмотреть, что же на самом деле происходит в бурю, что кушает за обедом крокодил! Докуда допрыгивают брызги, отскакивая от скал. И как врезается хлопанье воды о камень в непрестанный гул.
А можно на дюны над печаным пляжем, там, и приковать себя не к чему, не к жимолости же – впрочем, наверно, и не надо – можно покатиться вниз, как злой великан у Мэллори, скатившийся с горы Сен-Мишель, прижаться дюне, зарыться в сухой песок, туда-то волны не достают и посмотреть, правда ли они с дом!
А в Париже что – только полиэтиленовые мешки по небу летают, сколько их, оказывается, даже в выметенном поутру городе – ивы пытаются сорваться с места, мимозовый куст машет лапами, стараясь удержаться, в переулках воют волки, а сороки и голуби с некоторым трудом выруливают в полёте, и дождь горизонтальный...
P.S. У нас помимо обычно текущего, срочная заказная работа, которую надо сдать в середине апреля, – похрюкивать я всё равно буду по неистребимой графоманистости (
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →