Самое близкое - ночью из машины. Однажды в Шотландии зайчище выскочил на дорогу прямо перед нами и помчался в свете наших фар. Пришлось остановиться и погасить свет.
А вот у моей мамы заяц жил целое лето. Задолго до моего рождения.
Дело было в 47-ом году. Маме было 16 лет.
Дед вышел из лагеря, отсидев свою десятку. Ему надо было где-то жить и работать - не в Питере. Был целый список городов, к которым выпущенным из лагерей нельзя было приближаться больше, чем на 100 километров, и Питер, естественно, был в этом списке.
Дед выбрал Приозерск - снял там какое-то жильё, а мама с бабушкой приехали к нему на лето.
И вот как-то раз мама сидела на полянке у края леса и книжку читала. Вдруг лай, шум, - несётся маленький зайчонок, а за ним собаки. Зайчонок запрыгнул маме на колени. Спасся. Собаки отправились восвояси, а мама принесла зайчонка домой.
Стал он жить-поживать - морковку жевать.
Потом лето кончилось. Зайчонок превратился в зайчищу, а мама с бабушкой уехали в Питер. Дед остался с зайцем, который, естественно, стал ему лучшим другом.
Мне рассказывали, что взрослый заяц исключительно обнаглел, позволял себе чёрт знает что - в частности, сжевал дедовские костюмы. Я почему-то не спросила, откуда у деда были костюмы, которые заяц мог жевать.
Может быть, в 47 году у всех были костюмы, и без костюмов было совсем никак? А сейчас спросить не у кого - нет ни бабушки, ни мамы.
Зимой деда опять посадили, как и практически всех, выпущенных в 47. Что стало с зайцем, я не знаю. Не спросила в детстве.
