Я сижу в квартире
Сегодня мы целый день катались – ездили по городкам и деревушкам в долине Роны и занимались тем же, чем
Не помню, чем там дело кончилось у
После подъёма на Pointe Percée, самую высокую и крутую горку в массиве Аравис – взбираться на неё долго, часов 7, - мы сидели в приюте – в рефюжке на моём заражённом галлицизмами и англицизмами языке – жадно пили эту горячую лимонную воду, закусывали черничным пирогом, и девочка, работавшая в рефюжке, была почти красавица. И весело было смотреть на мужика, которого мы встретили на спуске и посочувствовали ему – он почти тащил на себе очумевшую от страха, впервые попавшую в горы жену – и вот доволок до воды с пирогом.
Дно долины Роны заросло яблоневыми садами, а её округлые бока – виноградниками. Не знаю уж, почему пирог абрикосовый.
Весь день пытался пойти дождь, время от времени хлопал толстыми каплями по ветровому стеклу. Грибной, солнечный. Поднимал запах прибитой пыли. Из-за горы высунулась верблюжья голова облака на презрительной изогнутой шее.
Пока мы ужинали, стало темно, как иногда в кинозалах гасят свет – тьма не рушится, обволакивает – сколько ни три глаза. Раздался странный задумчивый звон, мы подумали – чей же мобильник. По балкону каталась катина пустая миска, билась о другую – с водой. Ветер хлещет платановыми ветками.
И только где-то внизу дрожащими светлячками, подводными камушками, - деревня на склоне.
P.S. За ночь на горах появились снежные пятна, а в деревенской булочной волшебным образом возник круглый жёлтый абрикосовый пирог.