Бакланы потрясающе ныряют. Ррраз – и головой вниз, под воду, и пусто, тихо, – ни кругов на воде, ничего.
Начинаешь беспокоиться – куда делся – не утонул ли бедолага? – и тут вдруг выпрыгивает чёрная гладкая голова – совсем в другом месте.
Как-то раз, плавая с маской, я встретила баклана под водой. Очень страшно стало в первый момент – несётся почти на меня чёрная обтекаемая торпеда с длинной шеей. Лапы уже потом разглядела.
А вот крылья бакланы сушат не очень-то элегантно – сидят на скале, по-дурацки их растопырив.
И летают они средне. Ну, как утки.
Сегодня баклан летел над рекой мимо Нотр Дам. Чайки там вечно кружат, особенно белые вечером, в накатывающей темноте.
А баклан был неуклюж и странен. Летел тяжеловато, крыльями чёрными взмахивал, – вдоль острова Ситэ, мимо голых сакур, мимо каменных стен. По делу, вроде как, летел. Неужели уютно ему в городе – среди домов, соборов, машин и людей?
Аппарата у меня с собой не было, на телефон снимать я не очень люблю. Да и как уместишь в кадр поспешающего вытянувшего шею небольшого баклана на фоне огромного собора, ажурных окон, и чтоб небо влезло серое бледное утреннее, и чтоб отливающая сталью река, и белизна чаек над мостом, и взмахи крыльев, и скрежет машин, и светофор, и велосипеды.
А баклан всё летит над рекой, такой уверенный и весомый, – между небом и водой.
