Цветут и отцветают катальпы. Каждый день я прохожу мимо дерева – кисти колокольчиков цвета чёрно-смородинового мороженого над головой, колокольчики под ногами на сером асфальте.

Иногда у меня в голове возникают картины – так отчётливо, будто они и вправду существуют, будто я их видела на стене.

В невраждебно сером серебристом воздухе плывут, стекают на асфальт чёрно-смородиновые ледяные кисти.

Расплываются, превращаются в фон, капают на землю призрачной рыбьей кровью.

И на этом фоне проступает фотография –  контрастом в текущем сиреневом – желтизна. Но нет – грубо.

Её сменяют полуасбтрактные отражения в стекле –  моё и васькино, вечерний электрический свет становится полупрозрачной синевой, уходят книжные полки, торшер, остаёмся мы и, может быть, смутные тени уличных фонарей.

Всё падают колокольчики каплями на призрачный асфальт, всё течёт катальпа, превращаясь в цепкую глицинию, зацепляется крючками за матовый непрозрачный вещественный воздух.