В переулке – из открытого окна рояль. Лучше всего, чтоб Шопен. И чтоб лето, и чтоб под липами нога за ногу брести, и чтоб какая-нибудь дылда-мальва мне по плечо возвысилась над пыльным газоном.

А недавно в вечернем тепле во дворе – жёсткие удары пинг-понгного мячика.

Звон вилок в обед в Венеции.

Трамвай под окном визжит на повороте ночью.

Крик электрички, пронзивший летний вечер.

Ракушка, её подносишь к уху и слышишь море.

Отдельность звуков, выделенных из какофонии, из общего ряда. Они приобретают свой личный смысл.

Как мышка, которая сидела с год назад на кухонном столе – чужая, незваная, но такая милая – с усами и испуганными глазами.
Или морской камушек в руке.

...

Машка сказала мне вчера, что она сфотографировала гусеницу, похожую на вопросительный знак, а я ей ответила, что мне очень удался пузырь воздуха, всплывающий с морского дна – похожий на пузырь воздуха.

Впрочем, что тут ещё прибавишь к завету Блэйка-Маршака

В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир - в зерне песка,
В единой горсти - бесконечность
И небо - в чашечке цветка.

Кстати, по хорошему Небо тут должно быть с большой буквы

To see a World in a grain of sand,
And a Heaven in a wild flower,
Hold Infinity in the palm of your hand,
And Eternity in an hour.